Фото:
EmmanuelMacron/facebook.com
Не исключено, что Дарманен летит в Москву в том числе, чтобы обсудить вопрос депортации, так как Франция не имеет права выслать иностранного гражданина, если его отказывается принимать родная страна. Поэтому прежде чем инициировать высылку, необходимо обсудить с принимающей стороной подробности передачи радикалов. По этой же причине в расписании турне главы МВД Франции значатся Марокко, Алжир и Тунис.
Макрону надо проверить, здоров ли он психически, — заявил Эрдоган.
Это высказывание спровоцировало дипломатический скандал между Парижем и Анкарой. Франция отозвала своего посла в Турции для консультаций. Эрдоган в ответ призвал турок не покупать французские товары и возложил ответственность за исламофобию на европейские институты. Однако мусульманские партии на Ближнем Востоке, включая шиитские, также осудили деятельность Макрона.
Тем не менее реакция Парижа на убийство Пати выглядит более продуманной, чем ответ на громкие теракты 2015 года. Тогда руководство страны ввело чрезвычайное положение и сделало ставку исключительно на правоохранительные органы. На этот раз Макрон признал, что необходимо бороться не только с самим радикализмом, но и с его социальными причинами.
Среди мер, озвученных президентом, более тщательный контроль деятельности религиозных организаций и поддержка гражданских инициатив, особенно в области образования и социальной реабилитации. Например, Макрон анонсировал, что государство наймёт новых учителей, чтобы уменьшить размер классов в неблагополучных районах и уделять больше внимания каждому ученику. Кроме того, правительство собирается открыть более трёх сотен центров социальной защиты в рабочих районах.
Проще говоря, Париж признал, что исламская молодёжь радикализируется во многом потому, что замыкается в этнических сообществах, плохо интегрируется во французское общество и получает плохое образование, а не только из-за радикальной пропаганды.
В чём-то этот подход напоминает китайский, но в гораздо более мягкой форме. Пекин тоже борется с проблемой терроризма в Синьцзян-Уйгурском автономном районе с помощью «образовательных лагерей». Западная пресса утверждает, что людей там держат насильно, в Пекине же подчёркивают, что просто хотят дать уйгурской молодёжи возможность выучить китайский язык и освоить востребованную специальность. Таким образом подозреваемых в радикализации, как утверждается, интегрируют назад в общество и спасают от влияния террористических группировок.
Учитывая всё-таки репрессивный по своей сути путь КНР, Елисейский дворец, скорее всего, поспешит отмахнуться от подобных аналогий, а, следовательно, во многом кампания, которую реализует Макрон, может оказаться больше пропагандистской, чем реальной. В конце концов, проблема закрытых кварталов в Европе появилась не вчера, и всё это время власти пытались балансировать и поддерживать некий статус-кво, чтобы не идти на поводу у диаспор, но и не провоцировать излишнюю напряжённость. Другое дело, что радикальные организации пытаются сильнее разделить мультикультурные общества и посеять семена межрелигиозной борьбы в Европе. И здесь большой вопрос — сможет ли публичная дискуссия в защиту секуляризма помочь Парижу или, наоборот, станет триггером для дальнейшей активности радикалов внутри диаспор.
Discussion about this post