Шинель, вы женщина?
Театр им. Гоголя провел лабораторию режиссерских эскизов по произведениям классика, приурочив это к его 215-летию. Два дня эксперты и публика наблюдали, как молодые режиссеры интерпретируют сегодня «Петербургские повести». Разочарования не случилось — только удивление, и ему не было предела.
Показы идут в Малом зале на втором этаже. Художественный руководитель театра Антон Яковлев, обращаясь к публике, объясняет, что основная идея лаборатории — продолжить традиции сотрудничества театра и ГИТИСа, выпускники которого, кстати, всегда работали здесь. Зато в лабораторную компанию впервые вошел колледж Гнесиных.
— Лаборатория — это еще и конкурс, — говорит Антон Яковлев. — Победитель получает шанс на постановку в нашем театре. Итак, мы начинаем.
Первый вечер открывала опера — эскиз на 50 минут по опере «Шинель» советского композитора Холминова, написанной еще в 70-е годы. Режиссер Владимир Билык (мастерская Тителя и Ясуловича) представил свою «Шинель» как трагедию не столько маленького человека, сколько художника, по которому катком прошла революция. Эскиз использовал стилистику разных жанров, самым удачным из которых оказалось кабаре. Замечательно показал себя исполнитель главной партии Роман Терентьев: он справился не только со сложной партитурой, но и показал себя как перспективный актер. Эксперты отметили и работу аккомпаниатора Евгения Ключникова, сопровождавшего действо.
В «Записках сумасшедшего» нас ждало радикальное прочтение. Режиссер Лев Северухин (мастерская Крымова и Каменьковича) перенес героев гоголевской повести в современный офис. Но не в данной локации, успевшей уже стать театральным штампом, было удивление. Постановщик довольно жестко привил главному герою — Поприщину — болезнь, известную больше как ДЦП. Такая физиология на сцене не может не шокировать, но уже через несколько минут зрители не обращали внимания на нарушение двигательных функций героя (имитация, разумеется) — так точно вел своего Поприщина сквозь равнодушие и бессердечие мира Евгений Пуцыло. Тридцатиминутный эскиз был сделан с юмором, но выражение «грешно смеяться над больными людьми» здесь было совершенно неуместным.
А никто и не собирался смеяться: такой образ Поприщина только усиливал контраст между человеком тонкой душевной организации и его окружением. Из офиса действие переносилось в дом Поприщина, где его матушка уморительно фанатела от турецкого сериала. С такой трактовкой все молодые артисты отлично справились.
Второй день оказался чисто женским: две выпускницы ГИТИСа — Гульназ Минкина (мастерская Галибина) и Арина Бессергенева (мастерская Кончаловского) показали свои версии «Портрета» и опять же «Шинели». Гульназ пошла по традиционному пути, визуально усилив мистическую линию гоголевской повести. Во всяком случае, когда художник Чартков начинал свой рассказ о приобретенном им по случаю портрете, над сценой распахивались черные двери и в проеме возникала живая картина — красный цвет, небольшая группа в черном, во главе которой — стройный господин в черном сюртуке, черном цилиндре и с черным лицом. Он открывал черный чемодан, из которого сыпались деньги, но не черные. Судя по всему, режиссер хорошо усвоила уроки мастера, особенно по части работы с актерами: все роли были сделаны, даже маленькие трудно было назвать проходными.
Завершал лабораторию эскиз Арины Бессергеневой по повести «Шинель», и это была совсем другая «Шинель», нежели представленная в первый день. Начавшийся довольно жестко, и опять же в офисе, он завершился неожиданно в романтическом ключе. Первую часть своей работы режиссер построила на жестком ритме, который отбивали служащие конторы, где служил Акакий Акакиевич. Он продолжился у портного Петровича, но уже игрой на мелодике. Но главный сюрприз Арина припасла на финал — желанная шинель вышла навстречу несчастному Акакию Акакиевичу, точно модель на подиум, но без головы. Из-под шинели виднелись только женские ноги, нетронутые солнцем. Она подсвечивалась, на нее из кулисы летел снег. Встреча была настолько романтична и трогательна, что публика наградила аплодисментами актеров Марка Вдовина и Маргариту Крон.
Обсуждение итогов лаборатории заняло совсем немного времени, и жюри в составе декана режиссерского факультета ГИТИСа, режиссера Екатерины Гранитовой, режиссера и педагога Александра Коручекова, композитора, заведующего отделением «Музыкальное звукооператорское мастерство» колледжа Гнесиных Андрея Зубца, обозревателя «МК» и председателя Антона Яковлева единодушно сошлись на том, что радикальность форм, избранных молодыми режиссерами, не противоречит духу произведений Николая Васильевича. И постановили, что победителем становится не один, а два эскиза — Льва Северухина («Записки сумасшедшего») и Арины Бессергеневой («Шинель»). И автоматически означает, что именно эти две работы вырастут в полноценные спектакли, которые войдут в репертуар Театра им. Гоголя.
Другие новости по теме...
