Джорджо Армани
Фото: REUTERS.
В каждой посвященной ему статье неизбежно звучат слова «революционер» и «первопроходец». Еще иногда звучит слово «король». Он самый знаменитый итальянский дизайнер ХХ века, и самый известный изо всех, ныне живущих на Земле. Большинство равных ему — Коко Шанель, Кристиан Диор, Ив Сен-Лоран, Пьер Карден — давно на том свете, а Армани встречает 90-летие в ясном уме и твердой памяти, активно продолжая работать.
Журналист из GQ однажды написал, что жизнь Джорджо Армани — готовый сюжет для «оскаровского» фильма, и что ни один самый хитрый продюсер Netflix не смог бы выдумать историю более интересную и убедительную. Он родился в городе Пьяченца на севере Италии, ребенком пережил войну, бомбардировки и голод, которые запомнил на всю жизнь. (Однажды он был вынужден столкнуть в канаву младшую сестру и прикрыть ее своим телом: над детьми несся самолет с вовсю работающим пулеметом. По счастью, пули в них не попали). Война кончилась, когда ему было десять лет. А когда он еще немного подрос, долго не мог понять, чем ему заниматься в жизни. Поступил на медицинский (под влиянием романа Арчибальда Кронина «Цитадель»), проучился три года, бросил и решил попытать счастья в армии; как человек, знакомый с врачебным делом, был определен в военный госпиталь в Вероне, и быстро разочаровался в службе.
В конце концов он устроился продавцом и оформителем витрин в «Ла Ринашенте», самый главный миланский универмаг. Не то чтобы работа была захватывающей, но Армани многое понял о клиентах, о том, какая одежда им нужна и как им ее продать. Когда ему было уже ближе к тридцати, он отправился к знаменитому дизайнеру Нино Черрутти со словами «Хочу делать для вас одежду». Черрутти бросил Джорджо несколько образцов тканей и попросил выбрать, на его взгляд, лучшие. Он выбрал именно те, которые выбрал бы и босс.
Работая с Черрутти, Армани параллельно работал с несколькими другими фирмами по производству одежды, поскромнее. Все закончилось тем, что в 1975 году он зарегистрировал собственную фирму. Первый показ прошел очень так себе, но Армани не отчаивался, и вскоре появились первые плоды: актриса Дайана Китон в 1978 году вышла получать «Оскар» в ансамбле Armani. А в 1980-м герой Ричарда Гира в фильме «Американский жиголо» почти со сладострастием составлял несколько ансамблей из пиджаков, рубашек и галстуков Armani, прежде чем выбрать и надеть один. В итоге он вертелся перед зеркалом, обнаруживая, что одет безупречно. Эта сцена больше похожа на трехминутный рекламный ролик, зачем-то вклеенный в картину, но эффект от нее был что надо: Армани после этого стал не меньшей звездой, чем исполнитель главной роли.
Много страниц написано о том, что он сделал с мужским костюмом, в первую очередь — с пиджаком; изменил его крой и фактически придумал его заново. Пиджак стал легким, невероятно элегантным, одновременно утонченным и простым, сдержанным и свободным, он уже не ассоциировался с офисом — его можно было носить где угодно и чувствовать себя королем мира. Одни утверждают, что чуть ли не вся современная уличная одежда — следствие экспериментов Армани; другие говорят, что он сделал для мужской моды то же, что в свое время Коко Шанель сделала для женской.
Как и для Шанель, для Армани всегда была важна сдержанность. Ему приписывают изобретение нового цвета, получившего название greige — от grey, «серый», и beige, «бежевый» (его вдохновили стены миланских домов, построенных из светлого известняка и потемневших от смога). Как практически все, что придумывал Армани, это мгновенно вошло в моду и не выходит из нее по сей день. Сдержанность проявляется и в том, что он предельно закрытый человек, редко дающий интервью и уж тем более не распространяющийся о своей личной жизни. О бизнесе ему говорить легче, и с бизнесом все прекрасно: достаточно сказать, что в прошлом году Армани возглавил список самых богатых модельеров мира с личным состоянием, равняющимся 11,5 миллиардов долларов. (Для сравнения, у Ральфа Лорена 7,2 миллиарда, у Миуччи Прады 5,4 миллиарда, а у нищебродов Дольче и Габбаны всего-то по 2,1 миллиарда на каждого).
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
«Удовольствие — это смотреть в небо и ничего не делать»
— 90 лет — это очень много воспоминаний. Я не могу спать. Каждый ночь в кровати я вспоминаю прошлое. Все мое прошлое. И, когда я наконец засыпаю, вижу ужасные сны.
— Удовольствие для меня — это время, проведенное на берегу или в лодке. Смотреть в небо и ничего не делать. Раньше меня от таких желаний охватывало чувство вины, а теперь уже нет. Теперь, в моем возрасте, думаю, я могу себе позволить расслабиться. Я получаю удовольствие от времени, которое провожу наедине с самим собой, поскольку на работе меня постоянно окружают другие — а мне нравится быть с самим собой и с моими кошками. Вот такое у меня представление об удовольствии.
— Мой вклад в моду — это одна идея: что классицизм и модернизм на самом деле одно и то же, если не обращать внимания на стремительно меняющиеся тенденции.
— Что касается моды, во мне никогда не горел какой-то специальный священный огонь. Я стал дизайнером, но мог бы быть врачом или юристом. Я не был ребенком, который мечтает стать модельером и придумывает платья для кукол. Но я понимал, что благодаря моде смогу заработать деньги, выразить себя и сравнивать себя с тем, что меня окружало.
— [В конце 70-х и 80-х] я не путешествовал, вся моя жизнь протекала в основном в офисе. Отношения с миром вне его были строго ограничены, и я мало представлял, что там происходит. Реальным поворотным пунктом было то, что я появился на обложке журнала Time (это случилось в 1982 году, заголовок гласил Giorgio’s Gorgeous Style, «Роскошный стиль Джорджио»). Эта обложка меня одновременно поразила и напугала. Я сказал себе: если ты на обложке, люди всегда будут ждать от тебя самого лучшего.
— Я не занимаюсь искусством; я занимаюсь одеждой. Мне было бы приятно, если бы через 50 лет мое имя вспоминали как связанное с определенным стилем, определенным взглядом на жизнь. Но я бы не хотел, чтобы меня помнили только по одежде. Есть одна очень важная вещь: уважение. Я бы хотел, чтобы меня запомнили за это. За то, что я уважал тех, кого одевал.
— Если говорить о фитнесе, все восходит к древнему девизу: в здоровом теле здоровый дух. Для поддержания формы требуется всего 30 минут физических упражнений в день и сбалансированное питание. И это оказывает огромное влияние на то, как я думаю и работаю. Я просыпаюсь рано, в полшестого, принимаю душ, бреюсь, занимаюсь спортом первый из двух раз, что предстоят в течение дня, завтракаю. И горе мне, если я всего этого не сделаю. Без этого я буду чувствовать себя червем.
— Идеальный костюм — это сочетание мягкого покроя и линий, которые облегают тело, не напрягая его. Не может быть элегантности без естественности.
— На самом деле я — анти-мода.
По материалам интервью GQ и Vanity Fair.
