Анна Щербакова пришла к Максиму Транькову в подкаст «Произвольная программа» на Первом.
Пожалуй, самый мощный момент из разговора, который длился больше часа, – про командный турнир на Олимпиаде в Пекине. Анна – обычно сдержанная и аккуратно подбирающая слова – рассказала об этом как о самом тяжелом моменте в карьере.
Кто забыл, сборная России прошла командник без замен, хотя имела право на две. У женщин обе программы катала Камила Валиева – Щербакова и Александра Трусова остались в запасе.
***
– Есть один турнир, где не все зависит только от тебя. Это командный турнир Олимпийских игр. И когда ты узнаешь, что ты – действующая чемпионка мира, трехкратная чемпионка России – не попадаешь в команду, что чувствуешь?
– Вопрос для меня очень сложный. Это, наверное, одна из самых тяжелых ситуаций не только в спортивной карьере, но пока что еще и в жизни, по-человечески. Я считаю, что принимать поражение – это в том числе задача спортсмена. Хорошее умение. И мне кажется, спорт меня этому научил.
Я умею принимать свои поражения и готова их принимать. И когда тебя не ставят в команду, то, на мой взгляд, это твое поражение как спортсмена, потому что кто-то в этот момент оказался сильнее, лучше, стабильнее. Где-то ты недоработал, значит.
Почему было так тяжело? Потому что, на мой взгляд, если поставили не меня, а кого-то другого, это значит, это твое поражение. Кто-то был лучше, кто-то был сильнее. А когда не выбрали никого, то значит, борьбы и не было. Это не твое поражение, просто ваша борьба в целом оказалась не нужна. И вот это было очень тяжело принять. И вот именно это больно.
– А как выбрать из, допустим, трех человек двух, если это касается вас?
– Это спорт. Не бывает двух первых мест, двух вторых, двух третьих. Спорт вообще не подразумевает выбора по-человечески – только по результатам.
– А как ты узнала о том, что тебя не будет в команде?
– Узнала в тот же момент, когда об этом узнали все из новостей. Это тоже было очень тяжело, потому что, наверное, непонятно было, почему никто…
– То есть личного разговора не было?
– Нет. Просто нас собрали. Ни до, ни после никакого общего разговора об этом не было. Мы находились в непонимании. То есть я понимала, что могу что в одной, что в другой программе быть, теоретически. Про короткую спокойно узнала. У меня была 100% уверенность, что в произвольной катаюсь либо я, либо Саша.
Я понимала, что если вдруг мне скажут катать, я должна быть к этому готова. И я настроилась, как будто у меня завтра соревнование, прокат в произвольной. И тогда уже надо было вообще-то спать. Я сидела и каждую секунду обновляла новости, чтобы узнать – я или Саша? Поэтому даже не очень хочу вспоминать, какие эмоции я испытывала дальше.
– То есть сомнений у тебя не было, что либо ты, либо Саша?
– Да, я была на… Ну, от этого еще более тяжело, наверное. Зачем вы вообще эту тему подняли? Правда, пока что это еще самая тяжелая ситуация в моей жизни.
– Я пытаюсь бороться за права спортсменов в таких ситуациях. И я очень не согласен, и федерация в курсе, что я очень не согласен с этим решением. Я никогда с ним не соглашусь.
– Я тоже. Если бы это было мое поражение, я бы его приняла. Во-первых, борьбы не было, а во-вторых, все-таки взрослые люди сделали неправильно, что отстранились от этого и не нашли правильных слов, чтобы оповестить об этом заранее. Все.
– А вы с Сашей обсуждали эту ситуацию потом?
Другие новости по теме...
– Да, она нас очень даже сблизила, потому что мы эти эмоции вместе проживали. Мы тогда жили вместе. И мы видели, как тяжело нам обеим. И как будто в тот момент казалось, что никто не поймет, только мы друг друга понимаем.
Мы могли вначале плакать по разным комнатам, потом стук в дверь. Ну что, вместе поплачем? Вместе поплачем.
Это была не такая поддержка, что «мы справимся, мы там…» Просто тебе легче от того, что рядом есть человек, который тебя полностью понимает, ты просто можешь выговориться. Мы много выговаривались друг другу. Лично мне, по крайней мере, в тот момент это очень помогло и было очень важно.
– И даже после того, как ты взошла на верхнюю ступень пьедестала в личном турнире, все равно не можешь отпустить эту ситуацию. Может быть, поэтому у тебя не было ярких эмоций?
– Во многом – конечно. Но у меня мысли были только о личном турнире. И правда, цели были только на личный турнир.
Я прекрасно понимала, что в команде нас трое, команда не резиновая, будут только двое. Все это понимала и понимала, что не хочу лишних ожиданий себе строить, чтобы потом было больно разочаровываться. Потому что личный турнир только потом идет, и это самое главное.
Конечно, я это все понимала. Эта ситуация мне тяжела не как спортсменке, а по-человечески мне было тяжело ее пережить. Очень сильно вымотала все нервы уже до соревнований. Целая жизнь произошла у меня в Пекине.
И к моменту соревнований уже не было бурных эмоций. Очень спокойно, ровненько все прошло. И, наверное, да, во многом из-за этой ситуации тяжело было порадоваться.
Фото: РИА Новости/Григорий Сысоев, Максим Богодвид, Александр Вильф
