В старинном здании венецианского университета Ка Фоскари проходит выставка «Узбекистан: авангард в пустыне» («Форма и символ»), где представлен русский и туркестанский авангард, который кураторы предпочитают называть объемнее — avant-garde orientalis. Все сокровища, а иначе их не назовешь, привезены из Нукусского музея им. И.В.Савицкого – так называемого Лувра в пустыне и Государственного музея искусств Узбекистана в Ташкенте.
На выставке представлено около 150 работ конца XIX века и вплоть до 1945 года. Это живопись, рисунки, образцы сюзане, тюбетейки XIX века, национальная одежда, картины основателя Нукусского музея Игоря Савицкого, запечатлевшие дома Хивы и среднеазиатские пейзажи, архивные фотографии, сделанные во время его экспедиций. Есть даже топчан, правда, современный, на который можно присесть и посмотреть фильм Валдиса Пельша с английским переводом. Почему не документальный фильм Али Хамраева о Савицком?
Савицкий приобретал в Москве работы гонимых художников, пополняя ими свой музей. Они соседствуют на выставке с картинами Александра Волкова, Николая Карахана, Надежды Кашиной, Елены Коровай, Михаила Курзина, Виктора Уфимцева, Урала Тансыкбаева, которые никогда еще за пределами Узбекистана не выставлялись.
Для европейской публики имя Игоря Савицкого – художника и выпускника института им. Сурикова, коллекционера от Бога, ученого и археолога, основателя Нукусского музея — абсолютно новое, но интерес к нему огромный. Он родился в Киеве в 1915 году, большую часть жизни прожил в Каракалпакстане, а умер в Москве в 1984-м. За свою жизнь не побывал в главных столицах европейского искусства, но стал наиталантливейшим специалистом в своем деле. Зато в 1942-м впервые оказался в Самарканде, куда эвакуировали Суриковский институт. И там познакомился с Фальком и другими художниками, определившими во многом его творческий путь.
Савицкого воспитывала французская гувернантка. А его деда Тимофея Флоринского — слависта и историка, члена Императорской Академии наук — расстреляли чекисты в 1919 году, после чего большую семья раскидало по всему свету. Игорь с родителями оказался в Москве, где его дядя служил в Наркомате иностранных дел, пока не арестовали и не расстреляли в 1937 году. Все вехи биографии Савицкого и его семьи подробно изложены на выставочном стенде.
Он покинул Москву, когда там стало невозможно заниматься любимым делом, и остался в Каракалпакской АССР. Надо отдать должное местным руководителям, которые не мешали ему работать и даже дальновидно помогали. А поехал он туда сначала на раскопки – там когда-то располагалось Хорезмское царство.
Савицкий прожил одинокую взрослую жизнь, не имея семьи и детей, целиком посвятив себя музейному делу. Он ездил по аулам, собирая ценную утварь, старинную вышивку, одежду и украшения, закупал в Москве картины гонимых художников. Он часто ночевал на раскладушке прямо в музее, которому после его смерти присвоили его имя.
Собирать авангард в те годы было отчаянной смелостью, если не сказать, что безумием. Только одержимый человек мог так рисковать. За подобное коллекционирование могли не только уволить, но наказать, хотя далеко бы не сослали. Куда уж дальше пустыни, жизнь в которой Савицкий предпочел московской. Пустыня его и спасла, как и скромный провинциальный музей, до которого у тех, кто вершил судьбы, руки не дошли.
Кандинский, Фальк, Лентулов, Экстер, Родченко – теперь представлены на выставке в Венеции. Произведения русского авангарда соседствуют с дивными работами узбекских мастеров. Это «Караван» (1921), где смешались верблюды, люди, уроженца Ферганы, получившего образование в Петербурге и вернувшегося в Ташкент Александра Волкова. И «К поезду» Виктора Уфимцева (1929) — необычного формата картина , словно бы скошенная, где изображена девушка в красном с большой бутылкой кумыса и без лица. Вместо него — гладкая поверхность, лишенная глаз, носа, губ. А рядом — «Казахская женщина» Уфимцева (1928) года в белом и тоже с высокой бутылкой, но только стоящей у ее ног.
Из Нукусского музея привезены «Семейный портрет» и «Темноволосая девушка» Алисы Порет, словно напоенные яркими красками, поражающие необычностью лиц и смешанными пропорциями фигур. На полотнах Николая Карахана — мощные фигуры строителей с красными, словно ошпаренными торсами, в тюбетейках, белых штанах, с синими трубами на плечах.
В Ташкенте смогли сохранить то, что подлежало уничтожению в Москве, когда велась борьба со всякими «измами». И теперь мы имеем великолепное собрание авангарда, в 2021 году направленное туда по распоряжению Наркомпроса.
Над проектом работали кураторы Сильвия Бурини и Джузеппе Барбьери из Центра изучения русского искусства при Университете Ка’Фоскари и целый коллектив их коллег из Узбекистана. Научным консультантом стала чрезвычайно востребованная в арт-мире Зельфира Трегулова.
Другие новости по теме...
